То есть безумный день. Был вчера.
С самого утра на работе происходила суета сует, внесшая некоторое разнообразие в наше размеренное существование: отключилось электричество, поэтому банк-клиент не работал, и возмущенные\растерянные\недоумевающие клиенты шли к нам косяками и звонили с одним, но сакраментальным вопросом: "А что же делать?" А что делать? То, что не требует обращения к компьютеру: документы разбирать. Кажется, впервые за несколько лет объем бесхозно валяющихся бумажных кип в ДДО достиг минимального уровня. Людмилы мои пропадали на репетиции, подготавливая поздравление товарищам мужчинам, поэтому приходилось отбиваться от посетителей единолично (главное, чтобы они не поняли, что с ними разговаривает некомпетентный сотрудник), а после, когда народ убыл на праздник, и вовсе взять командование парадом банком на себя. Посиди в оперзале на телефоне, почувствуй себя карликовым императором.
Потом мне пришлось пройти квест под названием "Доберись до дома за час вечером предпраздничного дня". Толпы людей в метро, тотальное отсутствие транспорта и пробки не раз наводили мрачное предчувствие, что билет в театр пропадет втуне. Но нет, не пропал.
"Посвящение Еве" я мечтала посмотреть в живую с 17 января 2009г. Тогда постановку показывали по "Культуре", а тема мистифицированной переписки и эпистолярной любви была мне как никогда близка. Оставалось надеяться на то, что театр Вахтангова будет давать гастроли в Петербурге, и вот - в воскресенье, совершенно случайно, как это обычно и бывает, в плохенькой газетенке я обнаружила маленькую заметку о единственном спектакле.
Меня приучали быть активным зрителем/слушателем/читателем, все пропускать через себя, поэтому с первых минут действия я начинаю анализировать символику декораций, звуков, света, жестов. И это моя проблема. Нет бы просто отдаваться магии театральной атмосферы. Привычка тут же разбирать произведение на части, делать выводы, интерпретировать - все это мешает непосредственному восприятию, эмоциональному погружению. Я вижу слишком много подложки, внутреннего механизма, слишком заостряю внимание на конструкции, а не на той художественной форме, что ее облекает. Иногда полезно сузить поле зрения, чтобы сконцентрироваться на пространстве действия. А оно прекрасно, потому что одновременно очень сложно и необыкновенно прозрачно. Вот двое: нелюдимый писатель-гений, лауреат Нобелевской премии, 15 лет проживший в уединении на северном острове и журналист, жаждущий сенсационных сведений о последнем романе Абеля Знорки. Вот таинственная незнакомка, обозначенная инициалами Е.М., которой адресованы письма, составляющие этот самый роман. И вот постепенно разворачивающаяся интрига: Е.М., реально существующая женщина, на протяжении пятнадцати лет состояла в любовной переписке со Зноркой, в течение двенадцати лет являлась женой журналиста, который на самом деле учитель музыки, и вот уже как десять лет мертва. А письма Знорке продолжал отправлять ее вдовый супруг, в надежде, что так он сумеет удержать, сохранить живую Эллен, продлит память о ней. Так одна смерть помимо их воли объединила соперников, свела два одиночества, превратив их в единый культ Эллен Меттернах.