Listen how calmly I can tell you the whole story
Неожиданным и удачным аккомпанементом к частым мыслям о соотношении свободы и необходимости стал роман «Туарег» Альберто Васкеса-Фигероа. Громкие рекламные заверения на обложке – де, книга переведена на тридцать языков и выдержала 80 изданий по всему миру – первый десяток страниц вызывали недоумение: что такого неописуемо-привлекательного в этой истории, что обеспечивает ей столь баснословную (если реальную) популярность?
Свора суданских военных гоняется по Сахаре за одним-единственным туарегом, убившим некоего генерала-царька, который на свою беду осмелился нарушить пустынный обычай гостеприимства и приказал арестовать человека, нашедшего приют под кровом Гаселя Сайяха. Просто приключенческий роман, без притязаний на историчность или этнографическую ценность – так, для антуража введены несколько арабских слов, описывающих особенности пустынного ландшафта и быта туарегов, действие местами непоследовательно, на следующей странице герои уже оказываются где-то, а ты пытаешься сообразить, это часть текста пропущена по ошибке или автор не стал растрачивать фантазию на описание пути. Довольно однообразной может показаться пассивная составляющая повествования, рассуждения в ней повторяются рефреном и порой создается впечатление, что одними и теми же словами – что движет Гаселем? Как ему удается выживать среди безжизненных барханов?
Однако незамысловатость конструкции романа сходна с обманчивой простотой пустыни, которая служит одновременно и фоном, и значимым участником событий. Ведь что такое пустыня на первый взгляд? Море песка под раскаленным добела солнцем – что тут еще выдумывать? Но нет… кроме преобладающего «моря» здесь найдутся и каменистые равнины, и коварные солончаки, норовящие без следа сожрать путника, неосмотрительно поверившего в надежность соляной корки, и оазисы, и горные массивы, и своя маленькая, незаметная жизнь, ради собственной безопасности и спокойствия растворившаяся среди ландшафта. Так и роман, за очевидными передвижениями героев из сюжетного пункта А в пункт Б, скрывает множество мыслей, не высказанных напрямую. Что есть подлость и что – благородство? Сколько стоит человеческая жизнь? Означает ли простота образа жизни недалекость живущего? Что такое свобода? Есть ли место тысячелетним традициям в современном мире? Песчинками эти вопросы разбросаны по тексту – в диапазоне от нравственной оценки человека до социально-политической проблематики, а идейная широта – существенное основание для того, чтобы донести историю до тридцати разных народов.
Свора суданских военных гоняется по Сахаре за одним-единственным туарегом, убившим некоего генерала-царька, который на свою беду осмелился нарушить пустынный обычай гостеприимства и приказал арестовать человека, нашедшего приют под кровом Гаселя Сайяха. Просто приключенческий роман, без притязаний на историчность или этнографическую ценность – так, для антуража введены несколько арабских слов, описывающих особенности пустынного ландшафта и быта туарегов, действие местами непоследовательно, на следующей странице герои уже оказываются где-то, а ты пытаешься сообразить, это часть текста пропущена по ошибке или автор не стал растрачивать фантазию на описание пути. Довольно однообразной может показаться пассивная составляющая повествования, рассуждения в ней повторяются рефреном и порой создается впечатление, что одними и теми же словами – что движет Гаселем? Как ему удается выживать среди безжизненных барханов?
Однако незамысловатость конструкции романа сходна с обманчивой простотой пустыни, которая служит одновременно и фоном, и значимым участником событий. Ведь что такое пустыня на первый взгляд? Море песка под раскаленным добела солнцем – что тут еще выдумывать? Но нет… кроме преобладающего «моря» здесь найдутся и каменистые равнины, и коварные солончаки, норовящие без следа сожрать путника, неосмотрительно поверившего в надежность соляной корки, и оазисы, и горные массивы, и своя маленькая, незаметная жизнь, ради собственной безопасности и спокойствия растворившаяся среди ландшафта. Так и роман, за очевидными передвижениями героев из сюжетного пункта А в пункт Б, скрывает множество мыслей, не высказанных напрямую. Что есть подлость и что – благородство? Сколько стоит человеческая жизнь? Означает ли простота образа жизни недалекость живущего? Что такое свобода? Есть ли место тысячелетним традициям в современном мире? Песчинками эти вопросы разбросаны по тексту – в диапазоне от нравственной оценки человека до социально-политической проблематики, а идейная широта – существенное основание для того, чтобы донести историю до тридцати разных народов.